О российском потенциале в части технологий улавливания и хранения углерода в материале TEKFACE рассказали Андрей Сулин, партнер EY, руководитель группы по оказанию налоговых и юридических услуг компаниям отрасли промышленного производства в СНГ и Ольга Белогазова, руководитель Энергетического центра EY, Центральная, Восточная, Юго-Восточная Европа и Центральная Азия.
Достижение амбициозных целей по углеродной нейтральности, поставленных почти 70 странами (чуть более 60% всей мировой эмиссии парниковых газов), невозможно без масштабирования использования группы технологий улавливания и хранения углерода (УХУ), поскольку в некоторых направлениях они являются единственным способом митигирования парниковых газов.
Так, по оценкам Global CCS Institute, мощности УХУ потребуется увеличить со скромных сегодняшних 40 млн тонн до 5,6 млрд тонн (см. рис. 1).
Чем помогут методы УХУ?
В последние годы проекты по улавливанию и хранению углерода набирают обороты благодаря существенному увеличению инвестиций, в том числе со стороны мировых нефтегазовых компаний. При этом проекты, которые сейчас приближаются к окончательному инвестиционному решению, предполагают инвестиции в размере около $27 млрд, по оценкам Международного энергетического агентства (МЭА), что вдвое больше запланированного в 2017 году уровня.
Как группа технологий улавливания углекислого газа может помочь достижению целей по сокращению техногенных выбросов?
Самый простой метод – снижение эмиссии от существующей энергетической инфраструктуры путем модернизации технологических решений на существующих электростанциях и промышленных предприятиях, потребляющих электроэнергию.
Также УХУ – практически единственное технологическое решение для значительного сокращения выбросов в наиболее углеродоемких отраслях промышленности. Например, при производстве цемента за счет улавливания можно снизить выбросы примерно на 60%, металлов – на 25%, химии – на 28%.
И, наконец, технология улавливания СО2 является неотъемлемой частью одного из видов производства низкоуглеродного водорода путем риформинга метана.
После улавливания, которое является наиболее капиталоемким этапом в цепочке УХУ (60-70% всех инвестиций), секвестрированный углерод закачивается в пласт с целью хранения либо используется в качестве реагента для повышения нефтеотдачи (СО2-МУН, позволяющий повысить коэффициент нефтеотдачи на 15-20% через два-пять лет после прекращения добычи на плато).
На сегодняшний день более 75% из 27 реализуемых проектов УХУ предполагают в качестве конечного этапа утилизацию за счет СО2-МУН (см. рис.2). И большинство таких проектов вполне успешно реализуются в течение почти 40 лет в США. Еще в 2015 году около 3-4% добычи в Америке осуществлялось за счет закачки углерода. Большую поддержку проектам оказала принятая в 2008 году налоговая программа по разделу 45Q, призванная стимулировать улавливание углерода. Согласно документу, участникам проекта УХУ предоставляется налоговый кредит в размере $50/т СО2 до 2026 года за хранение диоксида углерода или $35/т в случае его последующего использования в качестве реагента МУН (с 2018 года, ранее меньше).
Однако пример США уникален, поскольку страна обладает природными месторождениями углерода, которые обеспечивают около 70% продукта для закачки в пласт.
Потенциал России
К слову, именно нехватка промышленных объемов углерода стала одной из причин, по которым СО2-МУН не был масштабирован в России. Среди прочих – отсутствие достаточного уровня капиталовложений и современной инфраструктуры.
При этом эксперименты проводились еще со времен СССР, когда прошла апробация и повышение нефтеотдачи на Туймазинском, Радаевском, Козловском, Сергеевском, Елабужском, Ольховском месторождениях. Например, на Радаевском месторождении при закачке 1 тонны углерода было добыто 0,28 тонн нефти (то есть примерно 500 кг СО2 на баррель). С учетом того, что совокупный карбоновый след от добычи, транспортировки, переработки и сжигания топлива оценивается примерно в 500 кг углерода на баррель, данный метод может позволить достичь нейтрального или даже отрицательного углеродного следа по всему жизненному циклу дополнительно добытой нефти.
Теперь же, по мере развития климатической повестки и в нашей стране, а также с учетом растущего интереса к технологиям УХУ на промышленных производствах доступность техногенного углерода, как ожидается, будет увеличиваться.
Потенциал улавливания СО2 в России составляет чуть более 1 млрд тонн. В большей степени он сосредоточен в электроэнергетике и теплоснабжении. При этом возможности утилизации отловленного углерода за счет СО2-МУН имеются, согласно оценкам, на 930 месторождениях, которые в основном расположены в Западной Сибири, Поволжье и на Ямале. В целом теоретический потенциал коллекторов для захоронения оценивается в очень широком диапазоне (от 1 до более 3,5 трлн тонн), а уже сейчас Нефтегазовый исследовательский центр Саудовской Аравии оценивает его а 12 млрд тонн (см. рис. 3).
Нужны меры правового регулирования
Однако несмотря на огромные перспективы, в России пока отсутствует должная экономическая мотивация для коммерческой деятельности по улавливанию и захоронению СО2, а также существует риск непризнания российских проектов УХУ в Евросоюзе.
В случае их признания после 2026 года, когда начнутся выплаты по трансграничному углеродному налогу ЕС (а цена квоты на эмиссию тонны СО2 в рамках системы торговли выбросами, по актуальным прогнозам, составит около 70 евро), внедрение технологий улавливания может стать целесообразным в отраслях, попавших под трансграничное регулирование (черная металлургия, производство алюминия, цементная промышленность, производство химических удобрений и электроэнергетика).
В этих условиях будет целесообразно по примеру Великобритании и Норвегии создавать пилотные кластеры на базе нефтегазодобывающих компаний и эмиттеров техногенных выбросов (например, в Поволжье). В этом случае первые получают возможности по применению СО2-МУН или захоронению, а эмиттерам не нужно заботиться об утилизации своих выбросов.
Очевидно, что уже сейчас необходимо провести научно-исследовательские и опытно-промышленные работы, требующие инвестиций. Помимо этого, создание кластера требует существенного финансирование (порядка $30 млрд).
С целью сохранения конкурентоспособности российской продукции на зарубежных рынках и защиты бюджета от сокращения доходной части, государству целесообразно выступать соинвестором таких работ (например, путем субсидирования проектов по улавливанию за счет налоговых поступлений от дополнительно добытой нефти).
С целью минимизации риска непризнания проектов для учета в расчетах по трансграничному углеродному налогу, регуляторам необходимо гармонизировать подходы к учету выброшенных и захороненных объемов углекислого газа, утвердить принципы выбора безопасного геологического хранилища, обеспечить верификацию таких данных независимыми аудиторами.
Помимо этого, потребуется создание комплексной полноценной нормативно-правовой базы с учетом мирового опыта (включая акты и регламенты касательно нового вида недропользования и правил захоронения).
Финансовая помощь для УХУ-проектов
Среди общеотраслевых инструментов господдержки можно выделить такие, как меры стимулирования внедрения на производствах наилучших доступных технологий (НДТ), специальный инвестиционный контракт (СПИК) и соглашение о защите и поощрении капиталовложений (СЗПК). Данные инструменты используются в рамках инвестиционных затрат на модернизацию производства и внедрение современных технологий, косвенным следствием чего обычно становится сокращение выбросов парниковых газов и снижение негативного воздействия на окружающую среду.
Заключая СПИК, компании и предприятия имеют возможность получить статус «Сделано в России» с момента заключения соглашения, а не с момента фактического выполнения всех требований, предусмотренных ПП 719. Можно также использовать СПИК для получения налоговых льгот.
В рамках СЗПК можно получить субсидию на возмещение затрат на создание (строительство), модернизацию и (или) реконструкцию обеспечивающей и (или) сопутствующей инфраструктур, необходимых для реализации инвестиционного проекта. Полный перечень видов объектов инфраструктуры, на которые можно получить субсидии, содержится в Приказе Министерства экономического развития РФ 825 от 14 декабря 2020 года. Кроме того, список может быть дополнен новыми пунктами в случае обращения в Минпромторг. К примеру, недавно в данный список включили объекты по улавливанию, хранению, транспортировке, переработке, утилизации и использованию оксидов углерода, а также объекты по производству, сжижению, хранению, транспортировке и использованию водорода, метано-водородных смесей и аммиака, водородные заправочные станции и сетевые накопители электрической энергии.
Большинство из перечисленных мер господдержки на данный момент действуют для новых и относительно новых проектов. Для тех проектов, которые были реализованы 5-10 лет назад, данные инструменты не подходят.
Опции монетизации проектов УХУ
Проекты УХУ потенциально могут быть монетизированы за счет предоставления финансирования на добровольных рынках углерода через механизм сертификации проектов и получения углеродных единиц.
В настоящее время рынки углеродных единиц активно развиваются. Крупные компании ставят амбициозные цели по сокращению выбросов. Кроме того, влияние на рынки оказывают регуляторные инициативы, допускающие зачет результатов таких проектов, включая отраслевые – например, Систему компенсации и сокращения выбросов углерода для международной авиации (CORSIA), разработанную ИКАО, и Upstream emissions reduction (UER), которая предполагает зачет инициатив по сокращению эмиссии при производстве топлива.
Существуют два типа углеродных единиц. Первый – подтверждение права на выброс парниковых газов в рамках установленной регулятором квоты. Второй – подтверждение сокращения эмиссии, достигнутого в результате реализации проекта, признаваемого проектом по сокращению выбросов ПГ в соответствии с установленными требованиями и критериями.
Если реализация углеродных единиц первого типа основывается на регулировании (в том числе квотировании) выбросов, то рынок, где реализуются единицы второго типа, – добровольный. Таким образом, драйвером регулируемого рынка становятся поставленные национальные цели по сокращению выбросов или достижению углеродной нейтральности, а добровольного – компании, которые принимают на себя обязательства по сокращению выбросов парниковых газов или по нейтрализации своего «углеродного следа».
Сейчас монетизация проектов УХУ возможна в рамках торговли некоторыми видами углеродных единиц – на добровольных или регулируемых рынках. Например, углеродные единицы UER регулируются европейской директивой. Их география ограничена странами, где данная директива принята и работает. При этом проекты, по результатам которых будут выпущены единицы, могут быть реализованы в любой стране (в том числе в РФ).
Что касается добровольных рынков, то их география не ограничена конкретными странами и наличием специального законодательства. При этом стоимость углеродных единиц на добровольных рынках в настоящее время существенно ниже по сравнению со стоимостью тонны углерода на регулируемых рынках (см. рис. 4). Однако большинство экспертов прогнозирует значительный рост стоимости углеродных единиц на добровольном рынке.
В настоящее время для верификации добровольных углеродных проектов применяются такие стандарты, как VCS (или Verra), Золотой стандарт (Gold Standard), American Carbon Registry (ACR) и ряд других.
Добровольный рынок, в отличие от регулируемого, является более гибким и допускает возможность выбора из многообразия стандартов того, который наиболее подходит к тому или иному проекту. Помимо этого, его концепция и механизмы позволяют сокращать выбросы наиболее экономически целесообразным образом.
Что касается российского законодательства в области углеродного регулирования, то оно еще формируется. Однако основные важные положения уже закреплены. Например, Федеральный закон от 02.07.2021 № 296-ФЗ «Об ограничении выбросов парниковых газов» ввел понятие климатического проекта и установил общие принципы российского регулирования в области климата (основы государственного учета выбросов ПГ, создание реестра кадастра ПГ, а также поэтапное введение углеродной отчетности).
***
Таким образом, в России реализация климатических проектов, в том числе УХУ, возможна по одному из следующих вариантов:
- в соответствии с добровольным международным стандартом (например, такими стандартами являются Verra, Gold Standard);
- исходя из добровольного национального стандарта, действующего на территории РФ (после разработки такового);
- на основании международного механизма, участником которого является Российская Федерация (в настоящее время таких функционирующих механизмов нет, но они могут появиться в будущем в случае успешного взаимодействия сторон Парижского соглашения).
Ожидается, что углеродные рынки (как международные, так и национальный рынок в РФ) будут развиваться, и в ближайшем будущем на национальном уровне РФ появятся механизмы регулирования выпуска и обращения проектных углеродных единиц. То есть, по сути, будет создан российский рынок углерода, который может стать удобным каналом коммерциализации российских УХУ-проектов.
